tito0107 (tito0107) wrote,
tito0107
tito0107

Category:

Дробышевский о систематике и датировках

Интервью 2010 г.

Ваша схема (см. предыдущую часть Интервью) меня очень заинтересовала, чрезвычайно необычно, я бы даже сказал - еретично. :) Особенно на фоне генетиков типа Гудмэна или Ватсона, предлагающего всех гоминид скопом включить в род Homo, вместе с шимпанзе и гориллой. Как Вы, кстати, относитесь к таким предложениям по ревизии рода Homo?

Проблема систематики в том, что никто никогда не определял критериев родового статуса. Если выделение видов ещё как-то обосновано, например, биологическим или репродуктивным критерием (возможно плодовитое потомство – один вид, невозможно – разные; впрочем, и он совсем не работает на палеонтологическом материале и не всегда работает на современных организмах), то с родами все поступают, как кому бог на душу положит. Для каждой группы организмов среди специалистов по этой группе есть устоявшийся негласный консенсус, что ещё один род, а что уже разные. Давно замечено, что для разных групп это не одно и то же. Молекулярные систематики пытаются этот разброд нормализовать и формализовать, считая генетические разницы. Разница в генах больше некой нормы – уже разные роды. Но проблема в том, что, во-первых, этот масштаб сам взят с потолка, во-вторых, разница по некому числу генетических замен не означает разницу по каким-либо важным для выживания, морфологии, поведения или возможностей размножения признакам. Большая часть таких замен вообще нейтральна. Молекулярщики взывают к тому, что число замен по нейтральным генам отражает давность расхождения линий (предполагая, что частота мутаций, кои случайны, в среднем для всех одинакова), выводя отсюда систематические ранги. Но это, мягко говоря, никем не доказано. Ярче всего зыбкость подобных расчётов видна из датировок по молекулярным часам расхождения линий шимпанзе и человека: от 2,5 до 15 миллионов лет, более узко – от 4 до 12. Ежу понятно, что точностью тут и не пахнет. Кроме того, показательно, как, вслед за палеантропологическими открытиями даты молекулярных часов подгонялись генетиками.


Ближе к Гудману: мизерные отличия человека от шимпанзе в генетическом плане действительно эквивалентны межвидовым отличиям в некоторых других группах животных. Но почему посчитать штуки генов (без учёта их смысла) логичнее, чем посчитать число анатомических и поведенческих отличий? Конечно, считать гены легче (они дискретны, а как посчитать отличия в когнитивных способностях?) и круче (генетика, большие гранты, сложная аппаратура – это вам не скользящий циркуль и не этологический бланк!), но ведь очевидно, что не все гены равноценны! Очевидно, что несколько генов, отличающихся у шимпанзе и человека, приводят к грандиозной разнице на уровне фенотипа. Сотни и тысячи же отличий у других животных могут не иметь такого конечного результата. Например, по подобным генетическим расчётам современные жирафы могут быть разделены на пять самостоятельных видов. Но ведь они не имеют никаких реальных различий! Даже подвиды класическими методами выделяются у них с большим сомнением.


Кроме сказанного, в немалой степени смысл систематики – отражать многообразие живого мира и его эволюционные связи. Если мы всех гоминоидов запихаем в один род, то получим скучную картинку, которая не будет отражать ничего. Посему схема Гудмана и подобные ей из корректности обычно упоминаются антропологами в обзорах и введениях, но не используются в реальной научной практике.

В случае же ископаемых групп молекулярщина вообще неприменима чисто технологически (у неандертальцев – ещё куда ни шло, но у более древних ДНК просто не сохраняется). Остаётся морфология. В.М. Харитонов уже давным давно показал, что по морфологической разнице отдельные гоминиды в масштабе различий внутри других групп млекопитающих вполне тянут на уровень семейств. Грубо говоря, коли замерить изменчивость и разницу родов и семейств хищных и принять её за масштаб, то питекантропы и сапиенсы – представители разных семейств.

<...>

Что замечательно: самые-самые поздние неандертальцы – совершенно явственно уклоняются к сапиенсам. Это очень резкий поворот. Как я себе это представляю, это – следствие метисации. Потому что происходит это так резко, буквально за 5 тысяч лет. Кстати, многие неандертальцы, которые всю жизнь считались классическими – весьма сапиентны.

По комплексу измерений черепа, если их статистически обрабатывать, у неандертальцев и сапиенсов хороший разрыв. Это разрыв намного больше уровня рас. Если сравнивать между собой современные расы – там нигде нет такого, всегда можно найти «пересечение» признаков. Есть еще какой момент: среди современных людей встречаются индивидуумы более архаичные и менее архаичные. Если судить по надбровью – Валуев будет архаичным. Но если вообще европеоидов рассматривать – они в принципе, по признаку надбровья, на втором месте, после австралийских аборигенов с папуасами. По надровью европеоиды одни из самых примитивных. По другим признакам – будет по-другому.

У австралоидов широкий нос, большие челюсти, огромное надбровье – вроде бы, архаика. Но пропорции конечностей у них сапиентней, чем у европейцев. У европейцев – совершенно неандерталоидные кисти, расширенных пропорций; мощная грудная клетка, массивное надбровье – архаичные признаки. У негроидов, кстати, в основном прогрессивные признаки. Но при этом – широкий нос, выступающие челюсти. А надбровный рельеф – слабый.

Насчет того, что поздние неандертальцы сближаются с сапиенсами и это - следствие метисации. Логично предположить, что это скорее неандерталки от сапиенсов "залетали", а не наоборот.

Tags: антропология, биология, генетика, наука
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments