"Разве они не смешные?"
Так представляли моду 1950 г. в 1914-м.
Накануне Первой мировой тенденция к укорочению юбок и к уменьшению многослойности в женской (в меньшей степени, в мужской) одежде уже наметилась и художник экстраполировал её до предела. Но с десятилетием промахнулся: уже в середине 1920-х молодые женщины носили почти столь же открытые, но всё же не столь короткие платья. А в 1930-е начался откат назад - юбки удлинились, правда, спортивная и пляжная одежда стала более откровенной, чем в 1920-е. Мода (архитектура, искусство) никогда не развивается линейно.
В целом же облик людей будущего конструируется, скорее, по принципу "от противного": максимальная обнаженность, яркость, татуировки, или раскраска - удел дикарей, джентльмены и леди из цивилизованных стран должны выглядеть как те, что на картинках. Но "дикари" образца 1950 г. изображены прекрасными, а господин и дама из 1914 - нелепыми, такими они кажутся парочке из далёкого будущего, ныне ставшего уже далёким прошлым.
Смысл карикатуры глубокий - относительность представлений о смешном и прекрасном. И в поствикторианскую эпоху (и даже сейчас, когда мы пережили несколько революций в области моды) это понимание относительности доходило не до всех - на многих картинках начала прошлого века, изображающих будущее мы видим сколь угодно сложные технические устройства (правда, и им есть предел), а люди одеты почти по моде того времени, когда картинки были созданы.